Долгие годы своей жизни он стоил из себя типичного Казанову. Он играл с девушками ради сиюминутного удовольствия. Он был таким, как все - шаблонным героем на этом празднике жизни. Он не уважал никого, возможно, даже самого себя, становясь однодневной шлюхой в руках очередной незнакомки. Он мог ударить девушку. Он курил и баловался легкими наркотиками. Пил, еще больше топя в очередных бокалах самого себя. Он думал, что этим он становится выше других, в то время, как закапывал свою личность за маркой очередного бренда. Так было всегда. Возможно, этот образ 'мачо' повесила на него судьба из-за нескольких лет 'неудачной' школьной жизни и из-за того, что он начал очень поздно говорить.
# Гитара. По-вашему это просто музыкальный инструмент? Возможно, но для Гектора он значит намного больше. Еще с детства он полюбил звуки, издаваемые прикосновениями человеческих пальцев о тонкие струны гитары. В тот момент, когда многие мальчишки с удовольствием играли в машинки, Гектор, как зачарованный, сжимал изгиб своего музыкального инструмента. Нет, он не умел на нем играть, а потому просто перебирал пальцами его струны и поглаживал его деревянный корпус. Он обожал вечерние посиделки перед костром, когда, кто-то брал в руки его гитару. Тогда он тихо любовался игрой, гордясь всей душой, что его инструмент умеет не только скрипеть в его объятиях, но и издавать такие великие мелодии. Постепенно он выучил аккорды и научился выделять чистые звуки. Со временем он начал сам придумывать музыку и подбирать под нее нужные слова. Песни с глубоким смыслом, которые звучат лишь в компании его знакомых.
# Помимо гитары у Гектора была еще одна страсть – дождь. Стихия. Кто-то прячется от нее под тканью зонтов или под крышами домов, боясь замочить свою одежду и испортить прическу, но этим ‘кем-то’ никогда не был Анастасакис. Как только первые капельки дождя начинали струиться с небес, он выбегал на улицу, при том зачастую ему не было разницы, будь то глубокая ночь или раннее утро, главное успеть. Он наслаждался тем, как этот небесный душ стекал по его волосам, бился об лицо и впитывался в ткань его одежды. В эти секунды он мог забить обо всем.
# Все в твоих руках? Не так ли? Этим вопросом Анастасакис задавался с самого детства, услышав одну притчу… Когда-то жил такой мудрец, к которому все приходили с разными вопросами. Он отвечал на каждый из них и тем самым давал настолько дельный совет, что все, кто его знал, превозносили его до небес. Но как это случается всегда, нашелся один человек, который позавидовал славе мудреца и решил обмануть его. Он поймал бабочку и спрятал ее в своем кулаке. Этот человек хотел задать мудрецу вопрос, жива бабочка или нет. Если бы тот ответил, что жива, то он бы сжал пальцы, тем самым, убив бабочку. А если бы мудрец сказал, что бабочка мертва, то он бы дал ей воспарить в небо. Так он и поступил. Но, услышав заданный вопрос, мудрец задумался и ответил: 'Все в твоих руках…'
Он изменился. Он стал собой. Наверно, это самый правильный шаг, который … совершил за свою жизнь. Теперь он не поддается звериным инстинктам, а случайный секс исключает из своего рациона. Он играет на гитаре и готовит…
# Его профессия всегда остается его хобби. Гектор с самого рождения любит кухню. Вначале это было лишь желанием вкусно покушать, а потом переросло в любовь к самому процессу. Он прирожденный повар. Лишь аккуратно развешанные кухонные приборы напоминают в его доме о том, что когда-то здесь кто-то готовил. Ведь, находясь в пределах своего дома Анастасакис питается лишь кашей и хлопьями с молоком и какими-нибудь сухими продуктами с полок супермаркетов, которые консервативные домохозяйки упорно не называют 'едой', а приписывают их потребителям плохой вкус и испорченность. В холодильнике царит непонятный для всех кроме Гектора хаос, притом, что если попробовать его разобрать, то Гектор, как правило, разозлиться и вернет содержимому холодильника прежний вид.
*** Вторая жизнь***
- Это называется чеком, тут всего одна десятая грамма. Гектор, не уж то ты думаешь, что это ничтожное количество героина повлияет на твою психику. Да, е-мае, я уверяю тебя, что это полное фуфло. Просто все эти философы из министерства здраво хранения взяли в моду запрещать то, чего бояться сами испытать. Гектор, ну не ломайся, а? Не уж-то тебя пугает цена в пять баксов? Дружбан, это ж не серьезно! Ну ладно, твоя взяла, на первый раз тебе это будет абсолютно бесплатно.
Худая фигура Марка в эту секунду выглядела особенно выразительной. До омерзения худое тело, бледная кожа и болезненно бегающие глаза. Это улица. Здесь все такие. Поцарапанная бровь, вернее то место, где у обычных людей растут короткие волоски. Да, я не просто так подчеркнула тот факт, что у обычных людей, так как у Марка был абсолютно гладкий череп. Волос на голове не было, говорят, что несколько лет тому назад у него они начали выпадать, вот тогда он и предпочел своей некогда роскошной рыжей шевелюре полное отсутствие волос. Ресницы и брови у него 'вымерли' сами собой. Обтянутый кожей череп еще больше подчеркивал свою неправильную форму… травма из далекого детства. Немного кривоватый нос, с так называемой горбинкой, сморщился, а губы приподнялись. Из верхней десны торчали несколько черных отростков. Кажется, они когда-то были зубами, но из-за дефицита кальция они приобрели такой отпугивающий вид. Анастасакис безразлично посмотрел в его пустые глаза. От встречного взгляда ему стало как-то не по себе, руки сами собой скрестились на груди, а щеки, как будто подражая примеру щек Марка, впали. Бесплатно. Очень даже заманчиво, если учитывать, что за последние дни Анастасакис ничего не ел. После дозы обещают в районе двенадцати часов чистого счастья безо всяких последствий. Когда в последний раз он спал в кровати, когда в последний раз его тело блаженствовала под потоком прохладной воды душевой? Улица. В последние дни голова стала еще больше чесаться, а от черного кроссовка отлетела часть подошвы. Теперь каждый изгиб улицы прощупывает его левая нога. Постоянная депрессия. От родителей он ушел, а пути назад нет. Эвелин уже нет с ним рядом. Жизнь казалось слишком пустой. Как бездонный колодец. Значит, придется продолжать свой бродячий образ жизни. Из карманника он постепенно переходит в более 'продвинутого' вора. Теперь он залезает в квартиры нижнего этажа через окна, именно там, где жители не удостоились поставить решетки. Хорошо, что такие еще есть. А то бы он давно подох от истощения, или оттого, что его бы сожрала безжалостная пехота блох. Блаженство, избавления от всех проблем. Разве это не замечательно? Гектор упрямо пожал плечами.
- Абсолютно бесплатно? Но в чем тебе от этого прок?
Любая подачка воспринимается, как подарок свыше. Гектор смотрел на наркомана, как на добродетеля. Тот снова сузил глаза и еще больше сморщил нос. Он, как раз все понимал. Торговец наркотиками был уверен, что его затраты на один чек окупятся сторицей. Он прекрасно осознавал, что почти половина людей превращается в наркоманов уже после первого “знакомства” с наркотиком. В следующий раз Гектор заплатит за дозу сам. Тощая рука выпрямилась, протянув Анастасакису маленький пакетик с серым порошком. Рука была вся исколота, и на ней виднелись открытые раны. Гектор, не задумываясь, взял героин и приоткрыл пакет. Он не знал, что с ним сделать и интуитивно поднес нос к краям пакетика.
- Черт! Марк, от него же воняет! Тоже мне удовольствие! А некоторые за это еще и платят.
Гектор интуитивно отодвинул пакетик. Его лоб сморщился, а глаза устремились на Марка. Тот лишь усмехнулся, отрицательно покачав своей лысой головой.
Он что-то делает не так. Может его едят? Не знаю почему, но это было следующим предположением Гектора. Он побледнел и неуверенно просунул кончик своего острого языка к порошку. Во рту почувствовался до омерзения горький вкус. Из его души, было, вырвался голос негодования, но его опередили.
- Гектор, я удивляюсь твоей живучести. Ты уже не первый день тут! И ты до сих пор не знаешь, что героин вводиться внутривенно??!
Взгляд Марка характеризовал Гектора уже тысячью отнюдь нецензурных слов, но он все еще держался, чтобы не высказать их вслух. ‘Слабоумный’ - проскочило в его голове, и он сжал кулаки, чтобы подавить в себе нахлынувший поток эмоций.
- Не… так не пойдет. Я не буду! Мне эти шприцы и раны на руках не нужны.
Гектор отвернулся, но в тоже время понял. Он трусит. Здесь таких не любят. Еще день-два и он вылетит из 'элиты' уличных просторов. В него будут тыкать не только прохожие, но и его бывшие 'друзья'. А чего еще хуже, он не проснется утром, или наоборот обнаружит себя, подвешенным за ноги к уличному фонарю и со струйкой крови, скользящей по его лицу.
-Ладно, давай, - внезапно добавил он. Марк довольно улыбнулся и залез в сумку, висевшую у него на плече. Оттуда он достал два пластиковых стакана, две пластиковые ложечки и бутылку обычной воды. Уже не надо было ничего объяснять. Им оставалось только развести дозу в воде.
- Без примесей, - уже начал саморекламу Марк. Ведь всем известно, что обычно героин продается не в чистом виде, а смешанный с приличным количеством сахарной пудры или чего хуже стирального порошка.
Вскоре раствор был готов. Гектор шмыгнул носом и поудобнее уселся на скрипящей кровати. Ах да, в тот момент они были 'на хате' Марка. Тоже мне местечко. В квартире было не больше двух-трех комнат. Везде царила непереносимая вонь. В других комнатах: в том числе в ванной и на кухне - тоже кто-то был. На полу лежали рваные ковры и одеяла, где-то в углу стояло несколько старых, хромых ободранных кресел. В кухне, уборной и ванной можно увидеть остатки былой сантехники. Несколько кастрюль, треснувшие тарелки, консервные банки - все жирное, грязное, похоже на никогда не мытое. Везде валялись остатки еды.
Инсулиновые шприцы. Укол. Жидкость влилась в вены…
***
На одной из вечеринок он познакомился с иммигранткой из России. Она тоже оказывается наркоманкой. Жила она в бедной семье, и ей приходилось работать, хотя ей было всего семнадцать. Ее пристанищем был стриптиз бар. Она извивалась у шеста, ей просовывали ‘чаевые’ в кружевные трусы, а потом она переходила через дорогу и тратила весь свой заработок на новую дозу. Гектор так и не узнал ее имени, и лишь по акценту понял, что она была из России, да и вера у нее была православная. Он называл ее 'Кэнди', что было ей по вкусу. У нее было природное обаяние, которое больше отпугивало, чем манило, но в тот день оно его привлекло. Она не была веселой, она была чумовой. Она курила и любила зажигать зажигалку прямо перед челкой. Впрочем, это не важно, она просто была. Гектор ее никогда не любил, он даже не мог сказать, чтобы она была ему симпатична. Впрочем, ему хватило ее озорства, чтобы затащить в постель. Она не сопротивлялась, вернее сама предложила это. Что было потом, он вряд ли вспомнит, но знает только то, что через несколько месяцев она сообщила ему, что беременна.
***
Родители быстро пронюхали про “делишки” неблагодарного сынишки. А дальше из головы Гектора-подростка стерлись все воспоминания. Как-то сами собой. Клиника. Белые стены. Бледные лица родителей. Истерики матери. Маленькая Эвелин. Пожалуй, Гектор любил только сестру. Эвелин. Ломки. Галлюцинации. Какие-то таблетки. Снотворное. Коридор. Свобода.
***
Кэнди беременна. Гектор едва ли смог вспомнить, кем она ему некогда приходилась.
***
-Не знаю, какого черта ей сообщили мой номер. Но мне было все равно, ждет она от меня кого или нет. Она была не первая, кто хотел меня затащить к алтарю по средством полного животика. Я ответил на ее сообщения тишиной и увидел ее в следующий раз только, когда она была уже в роддоме, а возле нее кружился акушер. Так и родилась Глэдис, – уже намного позже признавался Гектор одной из своих новых подруг на могиле дочери. Позже его знакомый дилер рассказал, что Кэнди кололась даже во время беременности, что и повлияло на девочку.
-Глэдис была очаровательной, я не люблю маленьких детей, но в этом существе было что-то непреодолимо прекрасное. Я переехал к Кэнди. Она прятала от меня в чашечке своего лифчика паспорт, а я и не хотел видеть этот документ. Узаконить этот брак я тоже не хотел, но отдалять от Глэдис было тяжело. У нее были глаза Эвелин. Я уже говорил, что за свою жизнь любил только Эвелин?, - тут же добавил он. Денег у них почти не было. Для своего бизнеса Гектор тогда еще не дорос, он просто разносил пиццу (на большее ему и знаний не хватало). Родители вновь отвернулись от него. С Эвелин видеться было не позволено. Как бы он не пытался. Даже у школьной ограды. В квартире до тошноты воняло какими-то лекарствами, а он пытался завязать. Кэнди же говорила, что уже поставила крест на наркотиках и смогла пережить несколько ломок. Но когда Гектор уходил, она бралась за шприцы, что он выяснил через несколько месяцев, передвигая старый диван. За ним их было столько…
-Девочка была плаксива, даже слишком. Кэнди говорила, что бывала у врачей, но я знал, что она врет. Ни одна ночь не проходила спокойно, и мы дежурили у маленькой колыбельки. В итоге все было расписано по ночам. Одну ночь я качаю малышку, другую ночь.. ОНА. Всю произошло в ее смену, когда я, как было принято по договору, нажрался снотворного и с удовольствием отключился. Не знаю, как все это произошло по деталям, но догадываюсь. Мы не раз обсуждали то, что Глэдис уже наркозависима, так как впитала эту дрянь с молоком Кэнди. Наверно, в эту ночь девочка слишком сильно плакала, а расшатанная психика ее матери не выдержала. Она и дала ей дозу. Но ты знаешь, что у детей в этом возрасте нет сформированной кровеносной системы. Наркотики смешались с кровью, детское тело приобрело неестественный цвет около место укола. Одной ночи ей хватило, чтобы впервые в жизни спокойно заснуть. Сладко заснуть. И умереть, – Гектор снова замолчал, но в этот раз он не поднимал глаз от каменной плиты. Кэнди прожила недолго, она похоронила дочь и покончила с собой. Повесилась на кухне. Прикрутила бечевку к лампочке и толкнула табуретку. Историю про ее парня принял на себя друг Анастасакиса. А сам он не жалел он смерти своей подруги, лишь воспоминание о маленьком детском теле в колыбельке долго мучило его. И о глазах. Как у Эвелин.
Смерть Глэдис слишком сильно расшатала его психику. К двадцати годам у Гектора не было ни высшего образования, ни средств к существованию. Родители ждали счастливого момента, когда “их бездельник” наконец опомнится и вновь постучит от безнадежности в их дверь. Гектор снова начал много курить. И колоться.
Вскоре из-за частых приступов абстиненции пришлось повысить дозу и участить интервалы между приемами. Постоянные боли заставили Анастасакиса почувствовать каждый член своего тела, его преследовали постоянные депрессии, повышенная раздражимость и неутолимый насморк. За два года Гектор переживает несколько сильнейших 'ломок', после чего не единожды собирается завязать с наркотиками. Но каждый порыв вернуться к нормальному образу жизни заканчивается ничем. У 'ребенка улицы' начались проблемы с зубами, от которых остались лишь торчащие черные отростки. Глава семейства Анастасакисов находит его через несколько лет, а именно в тот момент, когда юный наркоман находился на пике удовольствия от принятой дозы. Гектору было уже двадцать два, и теперь его отец был не в силе указывать полноценному гражданину США то, как ему жить. Несчастный папаша, принял несколько попыток вывести сына из этого черного круга, но из этого ничего не вышло. Анастасакис старший так и не понял, за что он так полюбил этого ‘блудного ребенка’. Он продолжал тайно следить за жизнью сына, даже получая новый поток ненормативной лексики вдогонку. Он объяснял свои тщетные попытки помочь Гектору чувством вины. В тоже время он понимал, что было поздно что-либо менять. Вскоре Томасу удалось ненадолго помириться с сыном. Он сделал ему зубные протезы и отдал в снова клинику. Но несмотря на все Гектор не смог полностью восстановиться. Его постоянно мучила постоянная сонливость, вялость, заторможенность и раздражительность. Преследуемый плохим самочувствием, он прибегнул к употреблению психостимуляторов. От этого у него появились частые галлюцинации, повысилась активность и отторжение ко сну. Тратя все свои биологические запасы, Анастасакис резко похудел, побледнел… и заразился идеями суицида. После нескольких попыток покончить с жизнью, его вновь отправили в лучшую наркологическую клинику страны. Под присмотром специалистов он через несколько лет, казалось бы, навсегда возвратился к нормальному образу жизни. Но это длилось недолго. Во время внезапной депрессии он снова вернулся к наркотикам, но на этот раз к более легким. Это и стало его окончательным ритмом жизни. Он вновь разорвал всякие связи с родителями. Однако теперь Гектору стало мало того, что у него было. Недолгое перемирье с Анастасакисами показало ему, чего может добиться человек. Гектор начал искать продвижения в жизни, попытался устроить карьеру, а отец ему тайно помогал, заводя нужные связи в нужных местах. В итоге Гектор открыл в Нью-Йорке свой бизнес, который в свою очередь получит бешеный успех.
*** Третья жизнь ***
В двадцать пять Гектор вновь сближается с Эвелин, своей младшей сестрой. Он никогда не смотрит в ее глаза, потому что он видит в них маленькую Глэдис.
Он пытается завязать со своим прошлым. В этом ему помогают родители. Все его старые следы заметаются. Лишние люди убираются. Чистка завершена. Жизнь начата с чистого листа.
***Три с половиной***
Бизнес начинает развиваться. Магазинная сеть развивается. Связи работают. Конкуренты устраняются. Жизнь превращается в гонку. В один прекрасный момент Гектор осознает, что не является полноправным владельцем своей фирмы. По всем бумагам настоящим акционерам названы другие члены семейства Анастасакис. Родители попадают в автокатастрофу и погибают. Жизнь в замедленной съемке. Третий акционер – дед покидает белый свет буквально через неделю после смерти сына от сердечного приступа. Читаю завещание. Гектор получит полный пакет акций только в том случае, если выполнит несколько серьезных условий. Жениться. За это он получает треть наследства в полноправное владение. Рождает ребенка – две трети. Живет в браке пятнадцать лет – третья часть. Дедушка хочет дать шанс Гектору образумиться. Анастасакис понимает, что у него не остается другого выхода, как выполнить все эти условия, иначе все то, над чем он работал в последние годы рассыпается в прах.
Анастасакис не любит своих детей. Точнее не питает к ним должной нежности. Они всего лишь способ достичь того, о чем он всегда мечтал. Он тратит всю свою заботу на Эвелин и воспоминания о Глэдис.
---
Он говорил ей, что все женщины одинаковые. Она замечала, что, не смотря на это убеждение, он зачем-то меняет своих партнерш с необыкновенной скоростью. Ответ на это был всегда один и всегда после специально выдержанной паузы, заученная фраза – ‘Такова судьба, каждая вещь имеет свой срок годности’. Она кидала в него первые попадавшиеся под руку предметы. Он занимался чем-то своим. Она интересовалась, как у него дела. Она готовила ему завтраки, он давно перестал их есть, но она готовила их по привычке. Он заливал себе хлопья молоком и, быстро проглотив их, уходил. Такой была его сестра Эвелин.
***Четыре***
Я познакомился с ним совершенно случайно. В очереди в туалет в JFK Kennedy. Он стоял весь мрачный, все время бросал на меня косые взгляды и как-то странно улыбался. В конце концов он собрался с мыслями и начал наше знакомство.
-Ты давно колишься? Завязал?- сверкнул белозубой улыбкой незнакомец.
Гектор давно стал рабом машины вечной кабалы “машина-дом-работа-машина” и в тайне от сообщников жены курил марихуану в кабинете. Он иногда таскался к проституткам или соблазнял в лифтах незнакомок. Но без нежности. Без эмоций. Ради разрядки. Женщинам он предпочитал желтый “косячок” в зубах и работу.
Тот странный незнакомец из аэропорта открыл перед Анастасакисом новый мир вдохновения и наслаждения. Он привез его в “Дикую Розу”.
***
Основная цель Гектора - найти для себя постоянную женщину или постоянных женщин, которые смогли бы скрасить его одиночество.
Отредактировано Hector Anastasakis (2010-08-16 04:52:42)
