Then
Она была счастлива, она была дома, яхта стоит на якоре недалеко от пляжа, огонь от костра согревает холодной ночью, на плечах плед и любимый мужчина обнимает и прижимает к себе. Волосы спутаны, а загар на теле уже настолько стал родным, что местные жители лишь изредка признают в тебе девушку с большой земли. Номер в отеле был роскошным, точнее таким он стал за пару дней до того, как они туда въехали. Выход к пляжу, белый щелк на постели, белые занавески. Откидываешься на кровать, наслаждаясь поцелуями и ласками. Он приспускает твои трусики и ты видишь на его лице беспокойство, он наткнулся на белую наклеенную повязку внизу ниже живота.
- Что это? 
Ты лукаво улыбаешься и привстаешь на локтях.
- Сними.
Он боится сделать тебе больно и действует очень аккуратно, в его глазах неподдельной удивление, но ты знаешь, что ему понравилось.
- Это что, мое имя?
Это воспоминание о нем, это повод идти дальше, это повод играть в свою маленькую игру, в хорошо заученную ложь, вызубренную на зубок, правда иногда эта система дает сбой, когда терпеть больше нет сил. Браен был её воздухом, её жизнью, и да, ее родители терпеть его не могли только потому, что бизнес его отца был не совсем законным, да и никто не сказал, что её отец был агнцем.
- Ты выйдешь за меня?
Ещё никогда в жизни она не видела камней таких размеров.
Сладкий сон сменяется кошмаром, она чувствует вонючую тряпку у своего лица и сопротивляется из последних сил, она слышит выстрел, и больше нет сил держать себя в сознании.
[now]
Настойчивый стук, а потом и звук шагов по комнате, кто-то одергивает одеяло и явно наслаждается видом, открывшимся ему. Комптон давно привыкла здесь спать в нижнем белье, спать обнаженной - слишком большая роскошь, которую она не может себе позволить.
- Иди умойся, мистер Риз хочет тебя видеть.
В такую рань?..
Элль поднимается быстрее, чем охранник примет участие в ее сопровождении в ванную. Хватает Его рубашку, которую он оставил здесь в прошлый раз. Подвернуть рукава, застегнуть на пару пуговиц - вполне себе хороший вид на сегодня, а потом может и какая одежда перепадет, ... если она вновь не сорвется.
Через несколько минут она стоит перед дверью в его кабинет. Охранник стучит дважды, а потом открывает дверь, и Элль делает шаг в пока ещё слабо освещенную комнату. Он сидит в своем кресле, лицо как всегда сосредоточенно, а она ... она пытается снова похоронить ту ненависть, что впиталась в каждую клеточку её тела.

When
- Это, ... я хочу это....
По щекам Элль текли слезы, которые совершенно не подходили к белоснежному платью невесты за десятки тысяч долларов, ей отец мог себе это позволить, а кольцо, подаренное Браеном отлично контрастировало с платьем.
- Принесите фату. Ты уверена милая, мы можем сходить ещё в пару салонов.
- Нет, это оно.
Она благодарно обнимает отца, и чувствует, как ему сложно отпустить дочь, его малышка выросла и теперь выходит замуж, удивительно, как она смогла добиться его благословения, ведь они с Браеном никогда не ладили. Отец словно чувствовал, что Элль сама придумала себе эту любовь, чтобы что-то ему доказать.
Now
Элль рассматривает комнату, которая видимо служила кабинетом для Тайлера, здесь ей бывать не приходилось, но от этого нового этапа его развлечений легче не становилось. Она сняла балетки у двери и босяком прошла к креслу напротив его стола, сев в него, она опустила глаза вниз и застегнула верхние пуговицы рубашки с таким безразличием, будто бы накидывала сверху майки теплую кофту. Кольцо у неё отобрали, когда она попала сюда, так что единственное напоминание о её прошлой жизни - татуировка. Нельзя сказать, что общество Риза всегда вносило в её жизнь только ненависть, ведь любая женщина хочет быть желанной, но не подстилкой, коей она по всей видимости для него и была. Но она, черт подери, знала, что хороша, и если своей грубостью он пытался самоутвердиться, ну и черт с ним.
- Ты решил разнообразить свою сексуальную жизнь и поиметь меня на столе?
Она откинулась на спинку кресла, запустив пальцы в волосы, пытаясь предположить, насколько плохо выглядит с утра, ведь даже в зеркало посмотреться не дали, сразу потащили к надзирателю.
- Нет постой, ты решил, что у твоей куклы есть мозги и подумал обсудить с ней последний сводки новостей. К сожалению, здесь я тебе не помощник, у меня даже банальной газетенки нет.
Большинство девушек на её месте сдались бы после первого насилия, просто потому, что для женщины это слишком большая травма, но Элль привыкла бороться всю свою жизнь, что-то доказывать окружающим её людям, отцу, брату, Браену. Она уже в шестнадцать перестала быть маленькой девочкой, украшавшей званые вечера после того, как предложила отцу купить тот ресторанчик и обещала, что прибыль не заставит себя долго ждать. Отец рискнул и не прогадал.

Любила ли она когда-нибудь Браена? Сейчас ей кажется, что это было просто безумие, она наколола его имя на себе, растворилась в нем, обожала его, готова была есть с его рук, возможно лишь потому, что раз в жизни пошла наперекор отцу. А теперь, как насмешка ... имя Тайлера было на её запястье, чертов браслет, повезло ещё, что не ошейник. Он поднялся, ... плохой знак, подошел ближе, нежно дотронулся до её щеки, а то, что случилось потом ... было больше на него похоже.
Отслужить ему? Может он считает, что я его рабыня, но он и ногтя моего не стоит!
В глазах девушки вспыхнул гнев, ярость и тупой страх, этот гремучий коктейль заставлял её сердце колотиться, как сумасшедшее. Боль. К ней нельзя привыкнуть, поэтому все мы боимся боли, ты не можешь вспомнить, как она звучит, как она говорит, как она ранит, она приходит внезапно, даже если ты зажмурился и ожидаешь удара, боль всегда приходит внезапно.
На кону то, о чем ты так страстно мечтаешь…
теперь к коктейлю добавилось и непонимание. О чем мечтает каждая девушка здесь? О свободе. Но каждая из них знает, что на той стороне их не ждет ничего хорошего, а лишь тот, кто купил их, как новые белоснежные перчатки, и из-за этой кучи денег их каждый день дрессируют, делают из них кукол, смиренных, послушных, неинтересных, мертвых.
- Твоя смерть?
Шепотом, надеясь, что он не услышит, но прекрасна зная, что все будет как раз наоборот. Он может вызывать в ней те эмоции, за которые она порой себя ненавидит, но более - она ненавидит его за то, что он делал с ней. Жить в своих снах было слишком губительно, ведь каждый день, когда она просыпалась, был хуже, чем предыдущий. Было очень просто, когда он завязывал её глаза, она могла представить, что его нет с ней рядом, что это другой человек, но обман почти никогда не срабатывал, она все равно была с ним, и черт подери, он был хорош в постели, этого было не отнять.
- Об этом я послушаю с радостью.
Теперь ты замечаешь, что и двинуться не можешь, ведь любое движение будет сопровождаться болью, поэтому ты почти послушно застываешь рядом с ним, только пальцы сжались в кулак. Даже если бы она захотела притвориться, угодить ему ... вряд ли это вышло бы у неё хорошо, из неё была чертовски плохая актриса, когда дело шло о её чувствах.

Ей кажется, что она сломана, как кукла из детского магазина, но хозяин все ещё хочет играть с ней, потому что это его любимая игрушка, такая родная, ведь давно уже с ним, он привык ней. А игрушке больно всякий раз, когда его руки тянуться к ней, пачкают её безупречное тело. Ей казалось, что до встречи с ним она была невинна, хотя, черт подери, невинной её назвать можно было с большой натяжкой, закрывая глаза на все её фокусы. Но сейчас она не делала ничего, чтобы заслужить этот его гневный взгляд. Иногда Элль считала, что Тайлер ненавидит её при любом раскладе, и когда она возбуждает его и когда раздражает одним своим присутствием. Вот и сейчас, после того, как его язык "погулял" у неё во рту, а она едва сдержала стон, он отстранился от неё, как будто она переносчик какой-то смертельной инфекции. Элль снова медленно пускается в кресло, обнимая себя руками, она предпочла бы, чтобы Тайлер не останавливался ... потому что то, что он делал словами ранило больше, чем то, что он делал с её телом. Она вся дрожит.
Расслабляешь шею и чувствуешь затылком спинку кресла, шикарного кресла, ты так соскучилась по этим вещам. В глазах больше нет испуга, видимо Тайлер наигрался сегодня с тобой, и даже если это просто сомнения, ты радуешься чему-то новому, ведь минуту назад он сказал, что тебе не светит с ним ничего, кроме постели. На твоих губах так неожиданно появляется легкая усмешка так, будто бы тебе понравилось все, что сейчас произошло между вами. Пускай он твой хозяин, пускай ты зависишь от него, он все ещё хочет играть в свои игры, а значит у тебя все ещё есть шанс выбраться отсюда, используя его. Каждая жертва тешит себя надеждами, это к лучшему.
- Хочешь, чтобы я шпионила для тебя?
Неподдельное удивление, надо же, он нашел для своей игрушки занятие в свободное от него время, а-то вечно сидишь в своей комнате, выбираясь только чтобы поесть и подразнить охранников, ведь иногда чувство голода куда сильнее проблемы появиться перед ними в одном белье.
- Мне нужна одежда, Тайлер, нормальная женская одежда.
Условия? Да бросьте, неужели, для того, чтобы исполнить его чертово наставление ей нужно шляться по острову в одном белье и в шикарной мужской рубашке, ведь, черт подери, этот запах, его запах на её коже, заставляет снова и снова прокручивать в памяти все, что происходило с ней, все что он делал с ней. Это было словно чертово наказание, продуманное издевательство, будто бы она всегда должна чувствовать его присутствие.

Это было похоже на детскую игру - правильный ответ и получишь мороженое, неправильный - будешь убираться в своей комнате остаток вечера и никаких "Спокойной ночи, малыши" перед сном. Казалось бы, она знала его очень хорошо, его повадки и привычки, но читать его мысли так и не научилась. Один взгляд или движение, а потом и обещание долгожданной одежды. Она могла сказать ему спасибо, но это было бы выше ее сил. Благодарить за что? Она уже месяц только и делает, что меняет его рубашки, так что получить такой долгожданный гардероб - просто манна небесная. И нельзя было не признать, что он, черт бы его дери, знал, как добиться своего. Ложь. Давай просто играть в красивую игру, пусть и эта игра будет мне противна. Я буду играть по твоим правилам, я буду делать все, что ты захочешь, и постепенно перетащу правила на свою сторону. Ведь если ты думаешь, что на острове кто-то ведет не честную игру, я именно та, кто должен найти этого человека, втереться к нему в доверие, взять у него то, что нужно мне .... а потом я отдам тебе его на растерзание, когда он сделает то, что будет нужно мне. А пока я буду твоей любимой игрушкой, твоей куклой, чтобы, когда придет время, разбить твои чертовы правила вдребезги, растоптать их, уничтожить, и да, для этого мне понадобятся дизайнерский туфли от Джимми Чу. Пусть он думает, что ты продалась ему, что каждый твой вздох только для того, чтобы угодить тебе, пусть думает, что ты боишься его, пусть думает, что ты надеешься на него.
Элль медленно поднимается с кресла, обходит его стол и упирается коленкой в его кресло, между его ног. Наклоняясь вперед, обнимает его за шею и целует так, как девушка целует своего любовника. Закрывая глаза. И на этот раз не вышло представить на его месте не его. Шумно вдыхаешь воздух носом, кусаешь его в губы, зная, как обычно это на него действует.
- Только без пошлостей.
Ты как и любая кукла должна думать об одежде, о том, как красиво себя обернуть для него. Ведь теперь у тебя больше возможностей, теперь ты можешь заговорить с любым, найти того человека, стать одержимой этой идеей, ты можешь послать весточку, и если для этого придется быть той, кем тебя хотят видеть, плевать ... к тому же иногда это даже доставляет удовольствие. Отдать ему рубашку и идти обратно в белье? Ну уж нет ... утром деньги - вечером стулья.
Ускользаешь от него быстрее, чем он смог бы перехватить тебя, хотя если бы хотел, наверняка сделал бы это. И убегаешь ты так же, как нашкодивший котенок, который не собирается отвечать за то, что точил ногти о любимый хозяйский диван. Только схватив балетки и прошмыгнув в коридор, не оборачиваясь.
--- Комната Элль